Танки идут ромбом

Анатолий Ананьев сам был участником сражений на Курской дуге. Роман «Танки идут ромбом» рассказывает о первых трёх днях битвы. Один из батальонов 6-й гвардейской армии стоит под деревней Соломки, затишье действует бойцам на нервы. Утром 5 июля начинается танковая атака фашистов – причём угол «ромба» нацелен прямо на батальон.

 Главный герой книги, командир взвода лейтенант Володин, оказывается одним из немногих, кто переживает не только первую танковую атаку, но и войну.

«…Танки с каждой минутой набирали скорость, но издали казалось, что они ползли медленно, переваливаясь с пригорка на пригорок. Впереди колонны, подпрыгивая, как мячик, катился маленький лёгкий танк. Он словно разведывал дорогу: стоило ему чуть отклониться вправо или влево, как сейчас же вся ромбовая колонна меняла курс…».

Володин, впервые наблюдавший танковую атаку, поражался грандиозностью зрелища, Пашенцев, который сразу заметил и необычное, ромбовое построение, и необычную для атаки стройность и слаженность, старался понять замысел противника.

В центре ромба двигались лёгкие танки, самоходные пушки и гусеничные тягачи с автоматчиками–десантниками, а по бокам – тяжёлые танки. Они как бы прикрывали своей бронёй всю громадную железную лавину. Для Пашенцева это было не просто необычным, как для новичка Володина; Пашенцев имел вполне определённое представление о танковых атаках: танки движутся рассыпным строем и также врассыпную бежит за ними пехота, – именно к отражению такой атаки он и готовился и потому чувствовал себя уверенно; но сейчас всё было не так, как в хорошо знакомых ему предыдущих боях, и его охватывало беспокойство; он знал, что и солдаты, глядя сейчас на этот наползавший чёрный ромб, чувствуют ту же растерянность, что и он, и ждут от него нужную команду; он искал эту «нужную команду» и не находил и ещё больше терялся, понимая, что его нерешительность может оказаться гибельной для роты.

Пашенцев даже изменился в лице, побледнел, и если бы Володин, для которого сейчас ничего не существовало, кроме него самого и идущих на него танков, который ничего не слышал и ничего не воспринимал, кроме одной клокотавшей в нём мысли: «Разбить, разбить! Уничтожить...» – если бы Володин хоть на мгновение отвлёкся от приковавшей всё его внимание скрежещущей и рычащей громады, он почувствовал бы, как мелко вздрагивало плечо командира роты, увидел бы совсем не то, знакомое до мельчайших чёрточек лицо капитана, а другое, сникшее, чужое, обескровленное…».

Через много лет писатель возвращается на место боя и решает написать книгу о пережитом им самим на Курской дуге.