Table of Contents Table of Contents
Previous Page  6 / 154 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 6 / 154 Next Page
Page Background

Автобиография (1904-1941)

Аркадий Гайдар ... веселый, задушевный друг миллионов ребят,

шагает сегодня с нами рядом в строю борцов за мир, за дружбу,

за счастье народов

Л. Кассиль

В августе 1914 года, когда мне стукнуло десять

лет, отца взяли в солдаты и послали на германский

фронт.

Забежал он из казармы прощаться. Бритая голова,

серая папаха, тяжелые, кованные железом сапоги.

Не узнала его наша рыжая собачонка Каштанка,

зарычала, залаяла. Самая младшая сестренка, Катюшка,

так до конца и не поняла, в чем дело. Все таращила

глаза, за шинель трогала, за погоны тянула и смеялась:

- Солдат папа! Папа солдат!

Когда пришла минута прощанья, все заплакали.

Поняла Катюшка, что дело не до смеха, и подняла

такой рев, как будто бы ее кипятком ошпарили. Я

крепился.

За окном трещали барабаны, гремела военная

музыка, и с маршевой ротой ушел на вокзал мой отец.

Помню - вечерело. Крепко пахло на вокзале

нефтью, карболкой и антоновскими яблоками, которых уродилось в тот год неисчислимая

сила.

И как раз помню, когда уже отошел поезд, остановился я на мостике через овраг.

Удивительным цветом горело в тот вечер небо.

Меж стремительных, но тяжело-угрюмых туч над горизонтом блистали величаво-

багровые зарева. И казалось, что где-то там, куда скрылся эшелон, за деревней Морозовкой,

загоралась иная жизнь. Уже отцеловались, отплакались, звякнули, загудели, тронулись и

поехали. «Прощайте, солдаты, прощайте!» Уезжали под плач, с громом, свистом и с

песнями. С чем-то назад вернетесь?

И они вернулись назад через четыре года.

Те, кто не были искалечены, отравлены, засыпаны землей и убиты на полях Галиции,

на Карпатах, под Трапезундом и под Ригой, - те вернулись назад на помощь рабочим

Москвы и Петрограда, которые уже бились на баррикадах за лучшую долю, за счастье, за

братство народов, за Советскую власть.

Мне было всего 14 лет, когда я ушел в Красную Армию. Но я был высокий,

широкоплечий и, конечно, соврал, что мне уже шестнадцать.

Я был на фронтах: петлюровском, польском, кавказском, внутреннем, на

антоновщине и, наконец, близ границы Монголии. Что я видел, где мы наступали, где

отступали, скоро всего не перескажешь. Но самое главное, что я запомнил, - это то, с каким

ешеным упорством, с какой ненавистью к врагу, безграничной и беспредельной, сражалась

Красная Армия одна против всего белогвардейского мира.